Ксенофоб  - Игорь Шенгальц

Утро вечера мудренее. Я внял совету и постарался задремать. Есть я не стал, а в сон провалился, к своему удивлению, мгновенно, и крепко проспал до того самого момента, как бородатый охранник вернулся, тяжело ступая по шершавым камням.

С бородачом пришли еще двое – на поясах дубинки, в руках длинные палки с петлями на концах. Они начали с дальних клеток. Действие происходило следующим образом: тюремщики совали палки с петлями сквозь прутья клеток, пытаясь поймать в захват конечность или шею заключенного. Когда это удавалось, то дверь отпирали, бедолагу вытаскивали наружу и уводили прочь по коридору. Одного за другим. Не вернулся никто.

– Сейчас время одиночных поединков, – пояснил Крафт, зевая. Наши клетки были в самом конце закутка, так что мой сосед время понапрасну не тратил, а дремал до последнего. – Тех, кто хорошо проявлял себя прежде, держат для последнего массового боя. Кто сумеет выжить и сегодня, вернут обратно. Домой, так сказать.

Силлас недобро засмеялся. Он встал на ноги и начал делать упражнения, разминая мышцы.

– Надо быть в форме. Тело нужно разогреть, подготовить.

Я мысленно согласился с ним и последовал его примеру, тяжело поднялся – все тело ныло, но ни растяжений, ни сильных ушибов я не чувствовал. Несколько приседаний, скрутки корпуса, наклоны, размять шею, плечевую часть, руки… обычная разминка боксера перед началом тренировки – когда-то я неплохо боксировал, хотя чемпионом так и не стал.

Крафт довольно кивал, наблюдая за мной.

– Я сразу понял, что ты мужик опытный. Если что, будем держаться вместе. Согласен?

– Да. – Отказывать я смысла не видел. Впрочем, до группового боя еще дожить надо. Крафт вроде бы в себе уверен, а вот я сомневался в собственной бесконечной удаче. Рано или поздно судьба повернется ко мне тыльной стороной.

Тюремщики тем временем вытащили из клетки истеричку Мэлвина. Тот практически повис в петлях, он больше не вопил и не грозился, скорее впал в транс, а может, просто трусил.

Его утащили и вскоре вернулись за Джабардой. Вот этот индивидуум сдаваться не собирался даже на предварительной стадии. Горный человек умудрился сломать одну из палок, но вторую все же накинули ему на шею, изрядно придушив.

Когда его уволокли по коридору, Крафт сказал:

– Ты новенький, значит, пойдешь последним – так тут заведено. Увидимся, коли повезет. Удачи, друг!

– И тебе удачи, друг! – искренне пожелал я. Мы в одной лодке, на одинаковых условиях. И победы я желал всем гладиаторам поневоле, включая Мэлвина и Джабарду.

Ничего, если мне суждено будет выбраться из этой передряги, император лично услышит мой доклад, и у кого-то из начальства полетят головы, уж я это устрою. Ведь подобное предприятие невозможно держать в полном секрете, и кто-то из полицейского департамента попросту закрывал глаза на творящееся здесь, получая, разумеется, мзду за подобную выборочную слепоту. А зрители? Людям подавай зрелище, остальное их не интересует.

Минуты тянулись в томительном ожидании. Теперь, когда я остался один, а всех моих временных товарищей увели в неизвестность, вместо страха я почувствовал нетерпение.

Арена, говорите! Драться, говорите! Что же, я буду драться, хоть на кулаках, хоть на ножах, хоть на рыцарских двуручных мечах. Кто я такой, чтобы выбирать, в каком виде придет ко мне смерть?..

Наконец настал мой черед. Бородач, тяжело дыша, подошел к клетке. За его спиной маячила все та же пара тюремщиков.

Я не сопротивлялся, и бородач первым же движением накинул петлю мне на шею, да так сжал, что я захрипел, задыхаясь. Тюремщики воспользовались ситуацией и стянули мне руки веревками, после чего хватка на шее ослабла.

– Силы копишь? Молодец, они тебе понадобятся, – одобрил бородач, выволакивая меня из клетки. – Боюсь, не сдюжишь. Первый бой, он все решает.

Говорить я все равно не мог, только хрипеть, поэтому диалога не получилось.

Меня протащили по коридору, в конце которого оказалась решетчатая дверь, за которой – второй коридор, короче, потом ступени. Иногда я почти падал, но меня каждый раз вовремя подхватывали.

Наконец мы пришли. Первым делом я услышал шум толпы. Где-то совсем рядом гудело человеческое море. Иногда равномерно глухо, как в штиль, иногда волной по нарастающей, а время от времени гул срывался в отдельные восторженные крики, многократно усиленные десятками голосов.

– Горный человек хорош! – одобрительно покивал головой бородач, прислушиваясь к звукам толпы. – Его любят. Ставки высокие. Мой тебе совет: понравься толпе! Уж не знаю, как ты это сделаешь и способен ли… но тут все решает толпа. Если ты станешь ее любимцем, то проживешь чуть дольше. Усек?..

Тюремщики вновь придержали меня, а бородач отпер одну из дверей.

– Тебе сюда. Переодевайся. Бери любые вещи, любое оружие. Потом жди, за тобой придут.

Он чуть подтолкнул меня в спину, но этого оказалось достаточно, чтобы я кубарем покатился вперед. Дверь за спиной захлопнулась, но вокруг было достаточно света, чтобы осмотреться.

Помещение, в которое я попал, более всего напоминало костюмерную императорского театра. Вешалки с одеждой занимали треть зала. Штаны, камзолы, сорочки, сапоги, шляпы – все не новое, весьма потрепанное, кое-что в подозрительных бурых пятнах, но зато на любой вкус и размер.

Мое одеяние оставляло желать лучшего, поэтому недолго думая я переоделся в просторные удобные вещи, шитые по моде века эдак пятнадцатого, зато почувствовал себя человеком. Сорочка была чуть порвана на груди напротив сердца. Кто был тот человек, последним ее надевавший?..

Другую часть помещения занимали стеллажи с оружием. И опять же, только исторические экспонаты. Ятаганы, шпаги, сабли – всем этим давно не пользовались в регулярных частях, разве что с парадным мундиром по этикету носили короткую шпагу, но местное оружие предназначалось для боя – некоторые клинки были заточены, хотя и ржавых хватало. Видно, за оружием следили от случая к случаю, и далеко не каждой шпаге или мечу повезло.

От идеи размахивать двуручным мечом, коих здесь валялось с дюжину, я сразу отказался. Как отказался и от кольчуг разных видов. Мое преимущество – скорость и маневренность.

Вот ножи я себе выбирал тщательно, насколько это было возможно. Парных не нашлось, но среди прочего хлама я выискал два относительно приличных клинка. Помимо них я выбрал себе гусарскую саблю с закругленной пальцевой дужкой.

К сожалению, стрелкового оружия в ассортименте не имелось.

В итоге вид я приобрел диковатый, но цельный. Сапоги, штаны, сорочка, чуть распахнутая на груди, за поясом ножи, в руках сабля. Вот только одежда грязная, оружие нечищеное, да физиономия кавалера оставляла желать лучшего. Думаю, появись этакий аристократ в селе, редкая девушка захотела бы прогуляться с ним на сеновал…

Дальняя дверь, которую я и не приметил, со скрипом распахнулась.